Как в Китае иногда бывает сложно добраться до отеля после застолья, или о простом скупердяйстве китайцев

Городок Сунь-Вынь Хэ на границе с Россией, в котором проживают «достопочтенные китайские бизнесмены — грабители русских бизнесменов». Лето. Время за полночь. Заканчивается очередное застолье, «посвященное развитию приграничной торговли между Россией и Китаем». Выпито уже все спиртное стоимостью от 600 до 2000 юаней за бутылку, как всегда не съедена добрая половина десятков блюд, каждое из которых «тянет» на несколько сот юаней, всем пора «по домам».

Пьяным за руль в Китае сегодня «садится нельзя», — не комильфо! Таксисты на улице уже вовсю ломят цены. И на севере Китая им наглости не занимать, за очень редким исключением.

И тут оказывается, что мне ни с кем из всех «друзей»-китайцев «не по пути». Все почему то едут «в другую сторону». Гостиница, в которой я проживаю, находится в центре города. Расстояние от ресторана, расположенного в пригороде, до нее довольно приличное, и, как назло, я не взял с собой даже те 50 юаней, которые требует таксист. Как «гостя страны» меня должны уважать, и доставить до отеля —  обязанность тех, кто меня пригласил.

Из пригласивших меня вижу «владельцев домов и пароходов», к которому, думаю, можно обратиться с «такой ерундовой проблемой». Зовут его Ху Яоли. Знаю, что он и оплачивал весь банкет. Подхожу к нему, и объясняю суть дела. На его лице появляется то ли гримаса то ли выражение из «цирка шапито». Он поспешно роется в кошельке. Пересчитывает наличные деньги. Всего у него оказывается 1500 юаней.

— У меня всего тысяча пятьсот! Но мне завтра на поезд до Пекина! А мне еще самому на такси до дома, и завтра до вокзала, и на билет должно хватить, и на питание в поезде. А жены дома нет!

Вот жмот, думаю. До этого поезда еще больше полночи и еще полдня. В любом случае, как всегда поедет к любовнице, коих у него несколько только в одном Сунь-Вынь Хэ. Сам на прошлой неделе мне хвастался. А на любовницу денег он не жалеет.

— Попробуй обратиться к Е Бану! У него то полтинник всегда найдется! — говорит Ху Яоли.

Е Бан — тоже богатый, владеет сетью отелей. Но этого Е Бана уже «след давно простыл», минут как 15 назад.

— Но он же уехал уже, — говорю я, теряя последнюю надежду.

— Так, подожди, — говорит он, — у меня была еще банковская карточка! О, черт, где она? Так, кажись я забыл ее вчера в трусах у жены! А она, видимо, как всегда хранит свои трусы в подушке. Ты знаешь, эта подушка дорогая, аналог подушкам, которые были еще в древнюю династию Вай! И моя бабушка убрала эту подушку от внука в шкаф, который сегодня в обед увезли на мою фазенду в местных горах за 120 километров отсюда! Я там бываю редко. Охранник на моей фазенде — глухонемой. И только он знает куда поставили этот шкаф! Чтобы объясниться с ним, я вызываю человека, который может общаться с ним жестами. А он живет в другой деревне. Деревня эта — совсем в другой стороне от моей фазенды, там еще километров 60! В общем даже имея в кошельке вот эти 500 юаней, нам не хватит съездить за «переводчиком», потом в мою фазенду, забрать банковскую карточку, добраться до города, и снять деньги для оплаты такси тебе, а также мне «на билет на поезд». В общем, ну, не получается!

Вот и угасла моя последняя надежда!

— Слушай, мой дальний родственник в 50-м колене по имени Не Чачу живет тут поблизости! У него есть электровелосипед. Я ему сейчас позвоню, он подъедет, и довезет тебя, заметь, бесплатно! Только не матерись при нем по-китайски!

… Часа через полтора еле добираюсь до своего отеля на электровелосипеде Не Чачу, обессилевший падаю на кровать и засыпаю мертвецким сном, просто проклиная Китай из-за таких как Ху Яоли на чем свет стоит.